Ура! Наконец-то я дождался первого произведения на тему проигравшего копирайта. К сожалению, это всё-таки рассказ — за крупную форму на копирайтную и анти- тематику никто по-прежнему не берётся.
Ну, хотя бы один рассказ нашёлся, и то хлеб. Посмотрим-ка, что у него внутри.
Итак, первое, что бросается в глаза: в мире проигравшего копирайта читают практически все. То есть, несмотря на страшные прогнозы копирастов чтение популярно и литература умирать не собирается. В то время как в мире победившего копирайта, куда нас упорно загоняют, литература практически мертва, а вместо чтения смотрят телевизор.
Если люди чего-то читают, значит кто-то должен всё это писать. И таки да, пишут. Пишут очень много и очень многие. Всё, как я и предсказывал: каждому писателю гарантировано определённое количество читателей.
Поскольку в стройные ряды проффесиональных писателей затесалось море разливанное непонятно кого, то закономерно появилась первая проблема. Мутный вал всякой фигни захлестнул библиосферу. Теперь 90% её, согласно известному закону, представляет собой чёрт-те что и найти там что-то полезное... ну, скажем так, очень сложно. Вероятнее всего какие-то методы постепенно выработались — не в один же день был построен бескопирайтный мир! — но у Привалова, бывшего там «проездом», не было времени проводить серьёзные изыскания.
Увы, помянутый «мутный вал» представляет собой не проблему проигравшего копирайта. Он существует и сейчас; в качестве иллюстрации можно предложить практически любой книжный магазин. Причиной его появления является возникновение системы с обратной связью: писатель пишет неглубокую развлекательную фигню, ориентированную на потакание нетребовательным вкусам читателей; фигня пользуется спросом, автор получает деньги и славу, а рядом уже стоят толпы эпигонов-МТА, считающих, что они тоже напишут не хуже. С каждой новой итерацией писатели пишут всё хуже и примитивнее, а «пипл хавает» и поощряет дальнейшее упрощение.
Введение сколь угодно жёсткого копирайта (равно как и его полная отмена) этой проблемы не решит. Если что-то пользуется спросом, то его выгодно производить как копирасту, жаждущему денег, так и благородному бескорыстному пирату, жаждущему исключительно славы. Чтобы укротить «мутный вал» следует сформировать спрос внешними методами. Чтобы тупая развлекательная фигня — будь она хоть трижды выгодна! — на рынок не попадала, а попадала туда полезная развивающая литература, пусть она даже убыточна.
В общем, пока мы идём на поводу у 90% читателей, эта проблема решена не будет. Чтобы её решить надо чтобы читатели шли у нас на поводу: просвещались, умнели, вырабатывали вкус к тонким удовольствиям, а не к шоу Бенни Хилла... Да только дело это долгое, муторное и не имеющее никакого отношения к копирайту.
Идём далее. Вопрос гонораров, так поразивший уважаемого проф. Выбегалло, в этом мире решён просто: автор вставляет в свои эпохальные творения проплаченную рекламу. Не самый хороший способ, известны и получше, но не будем лезть в чужой монастырь со своим уставом. Посмотрим лучше, как с этим обстоят дела в нашей реальности.
А дела обстоят примерно так же, с поправкой на то, что эта практика только начинает внедряться. Казалось бы, копирайт ещё жив и умирать, согласно высказываниям своих приверженцев, не собирается. Бумажные книги издаются, гонорары платятся... И тем не менее, некоторые авторы практически открытым текстом предлагают читателям «а давайте вы мне денег заплатите, а я вашу фирму в своём романе упомяну?» Пример с пивом «Оболонь» вообще беззастенчиво позаимствован из книги известного писателя Дырпилюлькина. Правда, облагорожен, поскольку у многоуважаемого г-на Дырпилюлькина слово «Оболонь» на одной странице упоминалось раз десять.
Реклама в книгах (или, как сейчас говорят, «продакт-плейсмент») вполне возможна, да только меня одолевают смутные сомнения в её действенности. Через некоторое время читатели научатся её бессознательно фильтровать (как это уже происходит с угрожающими наклейками на пачках сигарет), и работать она не будет. Платить за неё будут слабовато — рекламодатели тоже не дураки. Чтобы прожить на такие заработки нужно издавать по пять книг в год, писать их конвейерно-поточным методом и фаршировать продакт-плейсментом так, чтобы аж из ушей лезло. Разумеется, такие «произведения» будут писаться для совершенно определённых читателей — маркетологов из фирмы-рекламодателя. Остальные такое читать не будут, да ещё и друзей предупредят. В некотором роде это поспособствует очищению писательских рядов от меркантильных копирастов, плюющих на читателя. Они, конечно, не исчезнут, но хоть замкнутся сами на себя — и то хорошо.
Что ещё поразило Привалова, так это отсутствие учебников. И это уже нехороший симптом... да только не имеющий отношения к копирайту.
Дело в том, что учебники очень отличаются от обычной литературы, художественной и не очень. Задача обычной литературы — удовлетворить потребность читателя в развлечениях, знаниях, сильных впечатлениях и так далее. Задача же учебника — превратить среднестатистического учащегося в образованного человека с определённым способом мышления. Всякие там потребности читателей в учебниках учитываются в последнюю очередь.
Обычную литературу может писать кто угодно. Но учебники пишут специальные люди: задача эта весьма важная, абы кому её не доверят. Есть особая программа, утверждённая Министерством Образования, и отклоняться от неё нельзя.
Учебники — это госзаказ. И оплачивает его государство. Которое такими мелочами, как копирайт, обычно не заморачивается. Тут не стоит вопроса, окупится учебник или не окупится. Прибыль, приносимая учебником, деньгами не измеряется. Вложив деньги в правильные учебники, государство получает граждан, мыслящих таким образом, какой ему потребен. Это будет далеко не сразу, вложение долгосрочное, но ведь и прибыль велика! Для тех, кто понимает.
Однако, в описываемом мире государство, похоже, таких вещей не понимает. Или ему выгодно, чтобы граждане образованными людьми не были?
Это, собственно, всё, что удалось выудить из рассказа. Из описанной мною картины он практически не выбивается. Примечательно, что мир проигравшего копирайта устраивает своих обитателей. Все довольны, все читают и никто не стремится вернуть обратно копирайт — возможность продавать пустоту и кормить дармоедов.
Quod erat demonstrandum.
Ну, хотя бы один рассказ нашёлся, и то хлеб. Посмотрим-ка, что у него внутри.
Итак, первое, что бросается в глаза: в мире проигравшего копирайта читают практически все. То есть, несмотря на страшные прогнозы копирастов чтение популярно и литература умирать не собирается. В то время как в мире победившего копирайта, куда нас упорно загоняют, литература практически мертва, а вместо чтения смотрят телевизор.
Если люди чего-то читают, значит кто-то должен всё это писать. И таки да, пишут. Пишут очень много и очень многие. Всё, как я и предсказывал: каждому писателю гарантировано определённое количество читателей.
Поскольку в стройные ряды проффесиональных писателей затесалось море разливанное непонятно кого, то закономерно появилась первая проблема. Мутный вал всякой фигни захлестнул библиосферу. Теперь 90% её, согласно известному закону, представляет собой чёрт-те что и найти там что-то полезное... ну, скажем так, очень сложно. Вероятнее всего какие-то методы постепенно выработались — не в один же день был построен бескопирайтный мир! — но у Привалова, бывшего там «проездом», не было времени проводить серьёзные изыскания.
Увы, помянутый «мутный вал» представляет собой не проблему проигравшего копирайта. Он существует и сейчас; в качестве иллюстрации можно предложить практически любой книжный магазин. Причиной его появления является возникновение системы с обратной связью: писатель пишет неглубокую развлекательную фигню, ориентированную на потакание нетребовательным вкусам читателей; фигня пользуется спросом, автор получает деньги и славу, а рядом уже стоят толпы эпигонов-МТА, считающих, что они тоже напишут не хуже. С каждой новой итерацией писатели пишут всё хуже и примитивнее, а «пипл хавает» и поощряет дальнейшее упрощение.
Введение сколь угодно жёсткого копирайта (равно как и его полная отмена) этой проблемы не решит. Если что-то пользуется спросом, то его выгодно производить как копирасту, жаждущему денег, так и благородному бескорыстному пирату, жаждущему исключительно славы. Чтобы укротить «мутный вал» следует сформировать спрос внешними методами. Чтобы тупая развлекательная фигня — будь она хоть трижды выгодна! — на рынок не попадала, а попадала туда полезная развивающая литература, пусть она даже убыточна.
В общем, пока мы идём на поводу у 90% читателей, эта проблема решена не будет. Чтобы её решить надо чтобы читатели шли у нас на поводу: просвещались, умнели, вырабатывали вкус к тонким удовольствиям, а не к шоу Бенни Хилла... Да только дело это долгое, муторное и не имеющее никакого отношения к копирайту.
Идём далее. Вопрос гонораров, так поразивший уважаемого проф. Выбегалло, в этом мире решён просто: автор вставляет в свои эпохальные творения проплаченную рекламу. Не самый хороший способ, известны и получше, но не будем лезть в чужой монастырь со своим уставом. Посмотрим лучше, как с этим обстоят дела в нашей реальности.
А дела обстоят примерно так же, с поправкой на то, что эта практика только начинает внедряться. Казалось бы, копирайт ещё жив и умирать, согласно высказываниям своих приверженцев, не собирается. Бумажные книги издаются, гонорары платятся... И тем не менее, некоторые авторы практически открытым текстом предлагают читателям «а давайте вы мне денег заплатите, а я вашу фирму в своём романе упомяну?» Пример с пивом «Оболонь» вообще беззастенчиво позаимствован из книги известного писателя Дырпилюлькина. Правда, облагорожен, поскольку у многоуважаемого г-на Дырпилюлькина слово «Оболонь» на одной странице упоминалось раз десять.
Реклама в книгах (или, как сейчас говорят, «продакт-плейсмент») вполне возможна, да только меня одолевают смутные сомнения в её действенности. Через некоторое время читатели научатся её бессознательно фильтровать (как это уже происходит с угрожающими наклейками на пачках сигарет), и работать она не будет. Платить за неё будут слабовато — рекламодатели тоже не дураки. Чтобы прожить на такие заработки нужно издавать по пять книг в год, писать их конвейерно-поточным методом и фаршировать продакт-плейсментом так, чтобы аж из ушей лезло. Разумеется, такие «произведения» будут писаться для совершенно определённых читателей — маркетологов из фирмы-рекламодателя. Остальные такое читать не будут, да ещё и друзей предупредят. В некотором роде это поспособствует очищению писательских рядов от меркантильных копирастов, плюющих на читателя. Они, конечно, не исчезнут, но хоть замкнутся сами на себя — и то хорошо.
Что ещё поразило Привалова, так это отсутствие учебников. И это уже нехороший симптом... да только не имеющий отношения к копирайту.
Дело в том, что учебники очень отличаются от обычной литературы, художественной и не очень. Задача обычной литературы — удовлетворить потребность читателя в развлечениях, знаниях, сильных впечатлениях и так далее. Задача же учебника — превратить среднестатистического учащегося в образованного человека с определённым способом мышления. Всякие там потребности читателей в учебниках учитываются в последнюю очередь.
Обычную литературу может писать кто угодно. Но учебники пишут специальные люди: задача эта весьма важная, абы кому её не доверят. Есть особая программа, утверждённая Министерством Образования, и отклоняться от неё нельзя.
Учебники — это госзаказ. И оплачивает его государство. Которое такими мелочами, как копирайт, обычно не заморачивается. Тут не стоит вопроса, окупится учебник или не окупится. Прибыль, приносимая учебником, деньгами не измеряется. Вложив деньги в правильные учебники, государство получает граждан, мыслящих таким образом, какой ему потребен. Это будет далеко не сразу, вложение долгосрочное, но ведь и прибыль велика! Для тех, кто понимает.
Однако, в описываемом мире государство, похоже, таких вещей не понимает. Или ему выгодно, чтобы граждане образованными людьми не были?
Это, собственно, всё, что удалось выудить из рассказа. Из описанной мною картины он практически не выбивается. Примечательно, что мир проигравшего копирайта устраивает своих обитателей. Все довольны, все читают и никто не стремится вернуть обратно копирайт — возможность продавать пустоту и кормить дармоедов.
Quod erat demonstrandum.
Комментариев нет:
Отправить комментарий